Александр Машрабов — РБК Pro: «Видеоэффекты могут заменить пластику лица»

— К чему должен быть готов стартапер, который пытается закрепиться в США? — Прежде всего нужно изучить культурные нормы, а также бизнес-этику. Кроме того, нужно ставить амбициозные цели, уметь формулировать их, причем формулировки должны быть простыми и понятными. С целеполаганием у российских стартаперов часто бывают проблемы. Надо декомпозировать цель на несколько проектов и для каждого ставить измеримые метрики, которые будут определять успех проекта. По своему опыту наблюдений могу сказать, что российские стартаперы в США иногда становятся высокомерными, «ловят звезду». В Кремниевой долине все-таки ожидают немного другого подхода. Важно отметить, что фаундеры и инвесторы ищут актуальную задачу, чтобы решить ее в правильное время. Например, компания, которая делала условный YouTube за 3–4 года до того, как появился тот YouTube, который мы знаем, не смогла развить продукт, потому что качество интернета оставляло желать лучшего. Хорошая идея оказалась не ко времени. Фаундер должен очень наглядно показать знание своей области, рынка и уметь разработать план. Если посмотреть на культурный код стартаперов в Долине и финансистов с Уолл-стрит, это разные психотипы. В Долине редко поощряется, когда стартаперы агрессивны. Они должны в первую очередь фокусироваться на решении новых проблем, в то время как финансисты смотрят на рынок как на поле, где царит конкуренция. — У каких российских стартапов сейчас есть возможность выйти на американский рынок? Искусственный интеллект, что-то еще?

— Думаю, возможностей очень много для всех. Пандемия повлекла за собой рост сервисов по доставке продуктов и готовой еды, и выходцы из России сделали успешные стартапы в этой сфере в Нью-Йорке (Fringe No More. — РБК) и других городах США (Food Rocket в Сан-Франциско. — РБК). Но для ряда компаний для работы в Штатах надо иметь операционную команду с соответствующим опытом. Например, требуется оформлять контракты, права на интеллектуальную собственность в соответствии с нормами американского рынка.

— Какими качествами должен обладать стартап, который хочет добиться успеха за рубежом? — В английском языке есть выражение open-minded — готовность быть открытым для всего нового и не зацикливаться на старом опыте. Мир сильно меняется, особенно в ситуации локдауна. Мы не были в такой ситуации ранее, и нужно постоянно искать новые возможности. Именно это сейчас ключ к успеху.

— Каких качеств обычно не хватает российским стартаперам по сравнению с зарубежными? Часто говорят, что они не умеют себя презентовать. — Не хватает той самой готовности быть открытыми новому. Если посмотреть на «единорогов» (стартапы с оценочной стоимостью выше $1 млрд. — РБК), их часто создавали люди без опыта построения бизнеса. Они учились в процессе. Действительно, на старте средний российский фаундер будет проигрывать среднему американскому в навыках презентации по двум причинам: английский — неродной язык, а в университетах навыкам презентации уделяется очень мало внимания. Если посмотреть, как строятся питч-деки в США, то там делается упор на лаконичную формулировку проблемы и способов ее решения. Стартаперы формулируют, какие есть конкуренты, каков рынок, составляют план действий. Такое мышление может быть применено на каждом этапе проекта. Но у российских фаундеров чаще, чем у американских, есть хорошая техническая экспертиза, способная компенсировать эти недостатки.

«Больших бизнесов на дипфейках построить не удалось» — Почему, на ваш взгляд, технология Cameo выстрелила? — Сейчас рынок мобильных приложений сильно растет из-за локдауна, потому что виртуальное общение во многом заменяет физическое. Cameo — это новый формат, и поскольку в сфере развлечений клиентов нужно постоянно удивлять новыми решениями, наша технология выстрелила. Но в сфере развлечений каждый год появляются новинки. — Почему вы решили продать AI Factory компании Snapchat, а не развивать самим? — Snapchat — отличная компания с огромной пользовательской базой и амбициями быть лидером в дополненной реальности. Как я сказал, у развлекательных продуктов очень часто короткий цикл виральности из-за высокой конкуренции. Snapchat доминирует на рынке мессенджеров в США, Великобритании, Саудовской Аравии уже более семи лет. То есть они сумели оставаться актуальными все это время. Для нас это хороший способ развивать свою технологию, чтобы ею пользовались десятки миллионов человек. У стартапа есть 10–20-процентная вероятность вырасти в десять раз, а есть 80-процентная, что он не будет стоить ничего. И на каждом этапе принимаются решения, как действовать.
Мне, например, неизвестен сценарий развития стартапов до «единорога». Такой свод правил вообще сложно разработать, потому что рынок очень сильно меняется. В мае 2020 года Airbnb уволила 25% сотрудников — по американским меркам это первый шаг к банкротству. А в декабре того же года провела очень успешное IPO. Никаких шаблонов нет.

— Генеративный контент сейчас воспринимается в основном как развлекательный. Где могут в перспективе применяться такие технологии, как Cameo, помимо мессенджеров? — Есть компании, которые применяют подобные технологии для локализации контента и автоматизации создания рекламы. Насколько далеко может зайти применение подобных технологий в других сферах, прогнозировать сложно. Но пока, как мне известно, больших бизнесов на дипфейках или генеративном контенте построить не удалось. У подобных технологий могут быть этические проблемы, к тому же у них короткий цикл виральности, потому что постоянно появляются новые продукты. Это нужно пользователям, поэтому в это вкладывается много денег. Но все равно в сфере развлечений нужно очень осмысленно выбирать продуктовую стратегию, чтобы бизнес оставался актуальным долгое время.

— В свое время вы сознательно решили не заниматься дипфейками. Почему? — Потому что я не видел в этой сфере больших бизнесов. У тех, о которых я знаю, продажи растут всего в течение полутора лет. У дипфейков, как и у генеративного контента, есть не только проблемы, связанные с этикой, — у них короткий цикл виральности. Я не уверен, что в этих областях удастся построить бизнес, потому что индустрия развлечений очень конкурентная. Компания может пережить взрывной рост, но удержаться на этой волне сложно.

— В обществе начал складываться определенный негатив по отношению не только к дипфейкам, но и к любому генеративному контенту. Например, мне доводилось слышать такие рассуждения: «Инвесторы вкладываются не в лекарства от рака и других болезней, а в какие-то маски, которые можно накладывать на селфи». Что бы вы ответили критикам?

— Я их понимаю, но векторы развития диктует рынок. Во время локдауна люди чаще видели свое лицо на экране компьютера, и у многих возникала депрессия и из-за своего внешнего вида, и из-за отсутствия физического общения. Статистика показывает, что у 20% заболевших COVID-19 развиваются проблемы с ментальным здоровьем. А компьютерные спецэффекты, связанные с лицом, часто выставляют человека в более привлекательном виде. Это может сильно поднять самооценку и уменьшить психологические проблемы. Для Америки это актуально и, я полагаю, для всего мира тоже.

Еще один аспект: для определенной группы людей — в основном это молодые девушки — подобного рода компьютерные видеоэффекты могут заменить пластику лица. Если для них идеал красоты, скажем, Ариана Гранде, «виртуальные линзы» могут сделать их на нее похожими. Те, кто увидит, как девушка выглядит в реальной жизни, могут быть разочарованы. Но для многих людей виртуальное общение уже имеет большее значение, чем коммуникации в реальном мире. А с развитием медицины на самом деле все не так плохо. При найме разработчиков в США я отсмотрел порядка 600 резюме. Многие из кандидатов занимаются компьютерным зрением именно в медицинской сфере. Но все хорошо помнят примеры взрывного роста социальных сервисов типа Snapchat или Facebook. Один из последних примеров в этой области — стриминговый сервис Disney Plus с его библиотекой контента. Конечно, это привлекает внимание инвесторов.

Цикл развития технологий в сферах медицины, фармакологии, биологии может быть дольше — из-за того, что нужно, например, провести большое количество испытаний новых лекарств. Там применяются те же технологии, над которыми работают умные люди, и эти стартапы привлекают сотни миллионов инвестиций. С течением времени они станут успешными. Рынки подчиняются цикличности, и скоро наступит цикл в том числе и таких технологий. Недавно компания DeepMind, принадлежащая Alphabet (материнская компания Google. — РБК), решила проблему сворачивания белков (исследователи научились предсказывать, как белки складываются в трехмерные формы; с этой задачей биологи не могли справиться полвека. — РБК). Это привлекает большое внимание.

— Вы принимали участие в таком чемпионате по программированию, как ICPC. Что дает участие в подобных соревнованиях программисту? — Оно ценится большим количеством компаний. Высокие результаты демонстрируют способность решать новые технологические проблемы, а хорошие оценки в университете этого не гарантируют. Участники чемпионата должны разработать алгоритм в очень сжатые сроки. Бизнесу специалисты с такими навыками очень нужны: если алгоритмы работают быстро, это дает лучший пользовательский опыт и низкие издержки на инфраструктуру. Я во время участия в сборах по программированию и в самом ICPC завел полезные знакомства с людьми из ИТ-сферы. После того как я окончил четвертый курс, Facebook, Snowflake и многие другие компании предлагали мне работу.

— В октябре в Москве пройдет финал ICPC. За кого-то болеете или кого-то поддерживаете? — Я буду поддерживать МФТИ. Вуз сравнительно поздно начал инвестировать в развитие ИТ, но сейчас он ежегодно претендует на победу в чемпионате. В ИТ далеко не всегда определяющим фактором успеха становятся деньги — огромную роль играют знания и обмен ими. В России много технических талантов, но уже в университетах нужно создавать для них новые возможности. И в этом огромную роль играют подобные соревнования. Они позволяют создать экосистему, приводить туда спонсоров и привлекать внимание ИТ-гигантов. Наличие такой экосистемы сыграло огромную роль в росте Кремниевой долины.