Александр Тимошенко- прогрессивный пластически хирург

Александр Тимошенко- прогрессивный пластически хирург, молодой и в тоже время уже «с именем» и безупречной репутацией. В 2021 году на основе подтвержденных отзывов пациентов на независимом портале ProDoctorov доктор получил первое место в рейтинге пластических хирургов Саратовской области. Мы узнали у хирурга почему он отказывает пациентам в операциях, меняют ли внешность уверенные в себе люди и что меняет пластическая хирургия в жизни человека.

-Вы пластический хирург, онколог. На чём вы специализируетесь в пластической хирургии?
-Оперирую на всех частях тела. Что касается онкологии – это операции молочной железы, реконструктивная маммопластика. После удаления молочной железы можно восстановить грудь, именно этим вопросом занимается пластическая реконструктивная хирургия.

-На вашем ютуб канале ролики начинаются с такой фразы «Мы не спасаем жизни, мы улучшаем качество жизни», что это значит?
-Пластическая хирургия отличается от общей хирургии. Мы не лечим заболевания, не спасаем жизни, как в экстренной хирургии, когда есть патология или серьёзная травма, которая угрожает жизни пациента. А в пластической хирургии мы улучшаем качество жизни. Помогаем человеку адаптироваться в жизненных условиях. Например, у пациентки нет груди – это психологический и эстетический дискомфорт. А качество жизни – это отсутствие психологического дискомфорта, восприятие своего тела, отсутствие чувства дискомфорта и чувства подавленности. Надо признать, что мы находимся в социуме и подвержены мнению со стороны.

-У психологов есть мнение, что на такие шаги, как пластическая хирургия идут только неуверенные в себе люди, которые не любят себя. Вы согласны?
- Пациенты бывают разные. И на предоперационном периоде необходимо разделять, когда у пациента есть дисморфофобия, когда человек зациклен на дефекте, который он видит у себя, которому можно не придавать значение. А есть пациенты у которых есть объективные жалобы, с которыми они приходят на консультацию. Где хирург и пациент, совместно решают, нужна эта операция или нет. И я в своей работе придерживаюсь чётких показаний. Когда есть показания – надо оперировать. Допустим, есть маленькая грудь – гипомастия. У неё есть желание, и она объективно понимает, что это операция, это наркоз, и она готова это пройти и исправить. И это показание.

- Объективно-субъективно, такие размытые понятия. Каким образом идёт подготовка к этому решению? Может быть у неё всё в порядке?
-Пациентки наши красотки. В большинстве случаев я стараюсь отговорить пациента от операции. И иногда у меня это получается. И если это удаётся, то это хорошо. Значит человек не готов на операцию. Но если пациентка настаивает, несмотря на все ограничения после операции, и готова это пройти. Можно смело идти на операцию. В любом случае это диалог. Диалог между пациентом и хирургом.

- Нужно ли корректировать возрастные изменения? Ваше мнение?
- Это личное пожелание пациента. Моё мнение – не нужно корректировать. Я воспринимаю женщин, которые стареют естественно. Много примеров даже медийных личностей, актрис, которые очень красиво выглядят, без каких-либо вмешательств. Я не считаю, что это обязательно делать, это личное дело каждого человека и как он воспринимает себя и своё тело.



-Общий наркоз. Так ли страшен чёрт, как его малюют?
- Медицина, часть современной науки, она развивается. Современный наркоз можно смело назвать безопасным.

-Отношение к пластической хирургии изменилось –это факт. На сколько безопасно для здоровья общества, такое явление, как доступность и нормальность пластической хирургии.
-Это стало доступным, это уже не скрывается. Единственный момент, который я отмечаю в своей ежедневной деятельности, что меняется отношение пациентов. Что это что-то простое и лёгкое, как прийти в парикмахерский салон, подстричь волосы и уйти. Забывая о том, что это хирургия! И к этому надо подходить серьёзно и ответственно. А такая популяризация приводит к тому, что пластическая хирургия приравнивается к индустрии салонов красоты.

- Как часто человек, который уже сделал у вас операцию, возвращается ради другой операции?
- Есть такая группа пациентов. И если у них есть объективные причины, показания для этой операции, то почему нет.

-Вы известны тем, что высказываетесь о необходимости реанимационного отделения в любом медицинском учреждении, в котором делаются какие-либо вмешательства в тело человека. В частности, хирургии. Я даже слышала, что вас не очень любят за такие резкие высказывания, потому, что не все медицинские учреждения идеально соответствуют этим требованиям.
-Хирургия – это риск. Вначале своей карьеры я проработал в большой клинике, клинической больнице №2. И когда ты ежедневно сталкиваешься в своей работе с неотложными состояниями, когда ты видишь, как и от чего может умереть пациент. С одной стороны, сильный человеческий организм, который может справиться с серьёзным заболеванием, но с другой стороны он очень хрупкий и жизнь может прекратиться в любой момент. Хочется максимально обезопасить пациента. Для этого необходимо всё необходимое оборудование.

- Как выбрать клинику? На что нужно обратить внимание?
- Когда вы приходите на консультацию к хирургу необходимо спросить: что будет происходить в случае возникновения осложнений после операции; есть ли возможность переливания крови; будет ли круглосуточное врачебное наблюдение после операции; дежурит ли в клинике анестезиолог-ревматолог.

-Как меняется рынок пластической хирургии? Какие изменения в запросах?
-Ежегодно происходит рост пластических операций. Прослеживаются «модные тенденции». Скулы, впалые щёки, носики «пипочкой». Я считаю, что такая операция, как удаление комков Биша – это чисто коммерческая операция, которая не несёт никакой эстетической составляющей.
Кто-то находит свою нишу, делая огромную неестественную грудь. Мне больше нравится натуральный результат, когда незаметно, что была сделана пластическая операция.

-Сколько раз нужно подумать, прежде чем отрезать?
-Что касается осложнений – они есть. Их не может не быть, но в минимальном проценте случаев. Что касается моей работы, у меня есть лист А4, с возможными осложнениями после операции, и мы прочитываем его вместе с пациентами. И даже если они происходят, важен контакт с пациентом и доверие, чтобы совместно с пациентом можно было лечить эти осложнения и с ними бороться.

-Имеет ли врач право на врачебную ошибку?
- Я думаю, ни один врач, идя на операцию, не думает о том, чтобы навредить пациенту. Я не верю, что среди моих коллег, могут быть такие люди.