"Мастер на все руки" - вышла статья А.Лапина о писателе Алексее Толстом

Председатель Союза писателей России Николай Федорович Иванов на встречах с начинающими литераторами говорит, что серьезному автору обязательно нужна биография. Наверно, он прав. Потому что жизненные истории всех наших классиков очень интересны и поучительны. А потом уже из них вырастает проза: романы, повести, рассказы…

Вот и в данном случае Алексей Николаевич Толстой – конечно, человек с очень большой и любопытной биографией.

Что в ней особенного?

Его судьба напоминает современную мыльную оперу. Почему? На самом деле родился он совсем под другой фамилией. Алексей Алексеевич Бостром – так его назвали при рождении.

А все отчего? Предыстория появления мальчика на свет и есть начало той самой «оперы». Мать его была замужем за графом Николаем Александровичем Толстым. Представителем большой фамилии, ведущим свою родословную от соратника Петра I, который занимался дипломатией и получил за это свой титул. (От него и пошли все ветви, в том числе та, что обосновалась в Ясной Поляне.) Мало того, у женщины уже было трое детей. Но потом она разругалась с супругом и ушла к рядовому – муниципальному по нынешним меркам – чиновнику. Оставив потомков на попечение отца, предалась любви.

Потом пара снова помирилась, и руководимая долгом беглянка вернулась в семью. Но с графом оговорила условия, что не будет жить с ним как жена с мужем. Просто останется в доме в качестве матери детей.

Николай Александрович в такой ситуации воспользовался случаем. И якобы ее изнасиловал. Тут она от него и сбежала окончательно, но уже беременная: как уверяет, этим самым Алексеем. Причем интересно: когда он родился, в церкви заявила священнику, который его записывал, что ребенок – от Алексея Бострома. Оставшиеся с графом дети ей это все не простили и больше с матерью не общались.

Когда мальчик подрос, женщина, видимо, решила, что быть графом, да еще с такой фамилией, ее сыну все-таки более престижно, чем отпрыском мелкого чиновника. И подала в суд, чтобы Алексея признали сыном Николая Александровича. В итоге ее требование удовлетворили. Так будущий писатель стал законным обладателем громкого титула.

Кстати, когда он бежал за границу во время революции, многие эмигрировавшие писатели – Бунин, Куприн и другие – сильно сомневались, что Алексей Толстой – граф. Признаться, я тоже до недавних пор не был в этом уверен. Поэтому, когда оказался в его музее в Самаре, стал расспрашивать: может, литератор просто сам себя так именовал? Мне показали его зачетную книжку (в 17 лет парень поступил в Санкт-Петербургский технологический университет) – и в ней черным по белому записано: граф Алексей Николаевич Толстой.

Как продолжился этот «сериал»?

Дальше его жизнь тоже изобиловала разными поворотами. В Северной столице он поступил на технический факультет. И учился отлично: в той самой зачетке я видел одни пятерки. Но перед защитой диплома вуз бросил.

Почему? Ему показалось, что это не то дело, на котором можно заработать большие деньги. В своих воспоминаниях Алексей писал, мол, когда университетский профессор приводил формулы, описывающие аэростат, то он вместо него мысленно представлял огромную сигару – у себя во рту. Как он курит ее, сидя в кожаном кресле в шикарном кабинете. Или в ресторане. Вокруг – девушки. А сами вычисления студента совершенно не интересовали.

У него была явная склонность фантазировать. Поэтому Толстой бросил университет и начал сочинять свои книжки. Хотел зарабатывать литературой. В то время дело это было очень престижное, высокооплачиваемое.

Но что здесь надо сказать. Если таким гениям, как Лермонтов или Пушкин, особо не надо было учиться писать – они быстро проявлялись, – то в случае с молодым Алексеем Николаевичем понятно: парень очень талантливый, но мастерства ему не хватало. Поэтому первые его произведения были достаточно убогие. «Хромой барин», «Егор Абазов», «Чудаки», «Две жизни»… Он не сразу стал мастером своего дела, а учился постепенно.

Как раз в этот период его заметили и дальний родственник Лев Николаевич, и Максим Горький. Но тут грянула война, а потом – революция. Алексей Толстой ее не принял. Как и сотни интеллигентов, покинувших страну, эмигрировал в Европу через Одессу. Наверно, это тоже хорошо легло на его творчество.

Жил в Константинополе, Париже, Берлине… Маялся там. Тосковал по России. Но по большому счету, не так уж и долго. В 1923 году Горький сманил его обратно. И он вернулся – с большим багажом сюжетов и впечатлений. Успел к тому времени написать первую часть своей трилогии «Хождение по мукам» под названием «Сестры». И кое-что еще.

Естественно, в такой ситуации ему не позавидуешь. Его прокляли все эмигранты. Посчитали предателем. Знаменитый в то время поэт Саша Черный даже написал такую эпиграмму «Хождение по гонорарам»:

«В среду он назвал их палачами, А в четверг, прельстившись их харчами, Сапоги им чистил в «Накануне». Служба эта не осталась втуне: Граф, помещик и буржуй в квадрате – Нынче издаётся в «Госиздате».

Естественно, это был не единственный пасквиль. Не будем пересказывать все, что говорили в его адрес сбежавшие, но он вернулся в Россию, потому что не мог без нее жить. И отвечал врагам тем же. С юмором, устами героев: «Перестаньте потешать публику. Входите и садитесь. Здесь все свои, – смертельные враги».

А уже на родине по-настоящему развернулся в своих творениях.

Хорошо ли его встретили дома?

Нужно отметить, в Советской России этого автора ценили. Квартиры давали сначала не очень шикарные, но потом все лучше и лучше. В конце концов он поселился рядом с Горьким: тот занимал роскошный дворец Рябушинских, а Толстой – пятикомнатный флигель по соседству.

Я в его квартире был. Там все так, как он мечтал в юности. Писатель говорил, что ему нужно всего две комнаты: где работать и где пировать. Так вот во флигеле есть кабинет, обставленный шикарной мебелью, хорошая столовая и т. д.

Его любили женщины, он их – тоже. Хорошо зарабатывал. И не стеснялся. Когда ему требовались деньги, мог отправить издателю записочку вроде этой: «Я считаю справедливым увеличить мне полистный гонорар до 400 рублей за лист. Поверьте, что не жадность диктует об этом, а насущная необходимость. Слишком большое дело я на себя взял, чтобы в работе над ним мешали разные мелкие и досадные случайности, вроде того, чтобы экстренно доставать 100 рублей и проч.».

О его веселых гулянках и посиделках есть много воспоминаний. Один эпизод: в дом или ресторан занесли большой ковер. А в нем завернут пьяный Толстой.

Четыре раза он был женат. Имел много детей. Последней его супругой в 1936 году стала собственная секретарша, с которой потом жил долго и счастливо.

Получал государственные премии. При этом не жадничал: Сталинскую – во время войны отдал на строительство танков.

Вот такая биография, ярко отразившаяся в творчестве.

Сам я с детства обожал самый значимый его роман «Петр I», который он написал уже в Советском Союзе. Думаю, нравилось это произведение и Сталину. Книга наполнена кипящей, бурной энергией. Силой. И эта сила, присущая самому автору, передана в романе через образ императора и всего, что вокруг него происходило.

Но что здесь интересно?

При сравнении описанного в книге и жизни настоящего Петра сразу обнаруживается несоответствие. Конечно, реальный царь намного шире, деятельней. И у него были самые разные взаимоотношения со множеством людей.

Не знаю, специально ли автор так задумал или просто закончил повествование раньше, чем его герой превратился в чудовище. Но Толстой как-то не особенно акцентируется на жестокости самодержца. Ведь на самом деле он был человеком страшным.

Я как- то уже приводил эпизод, когда Екатерина I спелась с братом его любовницы Монсом. Узнав об этом, Петр велел отрубить ему голову, заспиртовал, принес супруге и поставил на подоконник: мол, пусть здесь стоит – наслаждайся. Это его характеризует.

Или когда первая жена Евдокия Лопухина, которую он отправил в монастырь, уже там слюбилась с майором Глебовым, царь приказал посадить офицера на кол. А Лопухину заставил смотреть, как он мучается много часов: рядом поставил солдата, который не давал ей отводить глаза.

Не буду вспоминать остального. Некоторые чудачества Петра описаны у Пушкина, еще что-то есть в архивах…

Однако у Толстого император получился таким, каким его сегодня все любят: строитель нового государства, весь из себя вождь.

Еще замечание с точки зрения мастерства: в этом романе словно не хватает цвета. Когда перечитываешь – будто смотришь черно-белое кино. Хотя автор пишет бойко, читается легко. А это уже очень хорошо.

Какое еще произведение нужно отметить?

Второе по силе и значимости – конечно, «Хождение по мукам». Вещь энциклопедическая. Если вы ничего не знаете о революции и Гражданской войне, то вам нужно ее прочитать. Потому что писатель в близкой и мне самому манере – через человеческие судьбы – рассказывает о предреволюционных годах, непосредственно событиях 1917-го и том, что было после.

Получается приключенческий роман о судьбах четырех главных героев, сквозь которые проявляется судьба страны. Причем все это перемежается огромными фрагментами публицистики: что думал Деникин, куда делся Краснов… И читатель движется по всем перипетиям: тут тебе и Добровольческая армия, и разложение фронта, и Ледяной поход, и борьба с белыми…

Махно, Деникин – все более-менее знакомые исторические персонажи в трилогии есть. Начиная с Григория Распутина, который появляется в ресторане в одном из эпизодов, и заканчивая Лениным со Сталиным: на последних страницах в президиуме ГОЭЛРО они принимают программу электрификации.

По ходу действия автор нахваливает то Буденного, то кого-то еще. И многие его попрекали: продался красным за хорошую жизнь, за кусок мяса. Но я так не считаю. Потому что Толстой, в отличие от того же Горького, был аполитичен. Ему абсолютно все равно: что красные, что белые. И если бы победили последние – описывал бы не кавалеристов Семёна Михайловича, которые скачут и побеждают, а конницу Мамонтова. С таким же мастерством и пиететом.

И если б верховным правителем стал Деникин или Колчак, точно так же рассказал бы о них. Потому что все эти фигуры ему глубоко безразличны. Он был профессионал. Мастер своего дела. А оценки, которые давал вождям, не содержали такой уж особой лести.

При этом его большой опыт говорил о том, что людьми нужно управлять. А толпа по сути – стадо. Толстой писал, явно делясь собственными мыслями: «Страшная вещь – человеческая масса, не руководимая большой идеей. Людей нельзя оставлять без вожаков. Их тянет стать на четвереньки».

По-своему, наверно, он был прав. Потому что многое видел. И немало сделал. А его произведения до сегодняшнего момента остаются актуальными.

Возьмем другую историю автора. Роман «Похождения Невзорова, или Ибикус». Мелкий чиновник присвоил себе звание графа. Его мотает по всей стране. То к белым, то к красным. В конце концов он оказывается в Константинополе, устраивает там шулерские игры. А конечная цель – организовать публичный дом, где графини, великие княжны и разного рода дворянки будут обслуживать клиентов. Когда читаю вот этого «Ибикуса», буквально вижу перед глазами Бориса Березовского. Стопроцентное ощущение.

Точно такая же пена, как у нас в 1990-е, поднималась во время революции. Она всегда всплывает в период великих событий в истории нашей Родины. И в книгах Толстого представлены все подобные типажи. Большевики, анархисты, бандиты, офицеры, которые переквалифицировались в убийц… Полный набор. Когда жизнь в государстве спокойна, их не видно. А как забурлит социальный котел, выходят на первый план.

Чем еще примечательно творчество писателя?

Алексей Николаевич написал немало вещей, которые хорошо экранизируются. Например, была у него повесть «Гадюка», по которой сняли фильм. О том, как гимназистка сначала попала в революцию. А потом ее выкинуло в пошлую мещанскую жизнь, где она не могла устроиться. Соседи по коммуналке клеймили бывшую красную кавалеристку, утратившую женский облик. В итоге та застрелила более удачливую соперницу. Такой тип тоже очень узнаваем: выброшенные из привычного русла люди часто не могут вернуться к нормальному существованию.

Почему еще я говорю, что Толстой был мастер на все руки? Он мог написать и сказку. «Золотой ключик», кстати, тоже прекрасно экранизирован. Конечно, злопыхатели говорили: скопировал с «Пиноккио» Карло Коллоди. Но извините, кроме деревянного человечка, особых параллелей не вижу. Хотя бы по части философского осмысления: итальянский персонаж все время мечтал стать настоящим мальчиком и хотел, чтобы ему помог в этом волшебник, а Буратино сосредоточен на дружбе и полагается только на себя и своих товарищей. Совсем не похоже. Зря клеветали.

Кроме того, Толстой стал одним из родоначальников советской фантастики. Написал «Аэлиту». Об этом полете наших революционеров на далекую Венеру тоже сняли кино. Но это еще в ранние времена. А позже был «Гиперболоид инженера Гарина». Вот тут уж автор – чистый фантаст. И попал в точку. Спустя столько лет мы говорим о лазерном оружии. Установках вроде системы «Пересвет». Космических войнах.

Алексей Толстой все-таки умело использовал свое техническое образование. Набрался нужной информации. Слышал, наверно, о каких-то опытах. И сочинил роман, который, с одной стороны, рассказывает о таких же выброшенных революцией людях вроде Зои Монроз, прошедшей все круги, и в то же время идеологически является абсолютно выдержанным произведением.

В конце Гарин терпит поражение, попадает на необитаемый остров и остается никому не нужен. Как и его чудесный аппарат. Потому что все должно быть на благо человечества, а не для того, чтобы набить себе брюхо и стать властителем мира.

Были у Алексея Толстого и рассказы. Как у многих – о начале собственной жизни: «Детство Никиты». И прочее, прочее. То есть, действительно, дарование его оказалось очень многоплановым.

Какими делами он запомнился?

С Горьким участвовал в создании Союза писателей, который обеспечил систему отбора и поддержки перспективных авторов. Вел активную общественную работу. Несмотря на годы эмиграции, пользовался огромным доверием партии и правительства: его постоянно направляли на всякие пленумы, форумы, съезды и прочие литературные посиделки. Он везде выступал. Всюду его приветствовали рядовые товарищи и вожди.

Еще одна интересная деталь. Говорят, во время войны Алексей Николаевич вместе с другими спичрайтерами писал речь Сталина, в которой есть обращение «братья и сестры». А также упование на то, что вместе с советским народом будут великие полководцы прошлого: Суворов, Кутузов, Ушаков… Эти слова прозвучали на весь мир. Вождь объявил Отечественную войну, опираясь на русских национальных героев, а не на революционных.

В период эвакуации, когда немцы подступали к Москве, Толстой вернулся в родную Самару. Наверно, посетил и тот дом Бострома, где сейчас создан музей, о котором я упоминал. У них было два особняка: в одном занимали пятикомнатную квартиру, а остальные помещения сдавали. За счет этого и жили.

Оттуда писатель был назначен в комиссию по расследованию преступлений немецко-фашистских захватчиков на территории СССР. Говорят, это его надломило. Во время поездок по истерзанной стране он увидел много ужасов. Но думаю, еще Толстого погубило пристрастие к тем самым сигарам. Студенческая мечта обернулась раком легких.

Умер «красный граф» 23 февраля 1945 года. Немного не дожил до Победы. Не отпраздновал, как он любил, по полной программе.

Вот такой был человек. И такая биография: как у настоящих классиков, неразрывно связанная с его творческой жизнью. Главное – его книги читаются и сегодня. В этом он своим великим предшественникам тоже под стать.